воскресенье, 21 августа 2011 г.

Рожденные в СССР

Я уже упоминал, что литовский язык не похож на известные мне языки. Но некоторые слова и фразы вполне понимаемы. Около года назад в гостинице в Вильнюсе один коллега среди стопки дисков, предназначенных, очевидно, для проведения дискотек, обнаружил диск, на котором было написано «rusų Rokas». Его заинтересовало, что же понимают наши соседи и бывшие соотечественники по Советскому Союзу под «русским роком», и переписал его себе на ноутбук. Потом вечером мы сидели на террасе и слушали – «ДДТ», «Кино», кажется, «Наутилус» и что-то еще, а он регулярно спрашивал «Алексей, а вы знаете это…?» - и я удовлетворенно кивал в ответ.

Это вполне удачный пример демонстрации того, что ученые называют «политиками идентичности», только на «бытовом» уровне. Знакомый хотел не только обозначить то, что составляет часть его самого – его прошлого, но и, в сущности, реконструировать некое «мы» - общность тех, кто разделяет определенные вкусы, имеет общую ностальгию по определенному времени, оперирует одинаковыми не только значениями (пониманием лежащих за знаком обозначаемых), но и смыслами – одинаковыми переживаниями. И нам обоим было приятно обнаружить «своих», что бы это ни значило.

Вероятно, для каждого определителем «своих» (и себя самого?) выступают какие-то внешние знаки («вещи»), не случайно, поэтому, столь распространены в интернете вопросы «к аудитории» - «а помните ли …?», подкрепляемые изображениями вещей, имевших распространение когда-то и напоминающих о прошлом. Такое себе «deus in rebus». Для многих это музыка. Вот и для меня музыка выступает способом вызвать в памяти ощущения того или иного времени моей жизни. Раннее детство – это «Лето» и «Арлекино» (А. Пугачева), средняя школа – это «Лаванда» (Яак Йоала и София Ротару) и «Вернисаж» (В. Леонтьев и Л. Вайкуле) (а также «Modern Talking») окончание школы – это русский рок (главным образом, «Алиса» и «ДДТ»). В ряду попыток «политик идентичности» - опознания «своих» того времени можно выделить ожидание «наших» песен в программе «Музобоз»: «Ну что, ты видел вчера?». Ответ «да» как раз и значил, что «мы вместе» (что бы там Цой и БГ ни говорили по этому поводу).

Конечно, на ощущение времени, - «личной эпохи», если можно так выразиться, - накладывало свой отпечаток то, что мы еще не были обременены «взрослыми» заботами, при этом старались так или иначе приобщиться ко «взрослой жизни». Поэтому и столь сладкой оказывалась для нас, скажем так, «романтика вредных привычек». Привычки перешли в настоящее, романтика осталась в прошлом, но воспоминание об этом времени обычно вызывает особо теплые чувства…

Именно с «ДДТ» у меня почему-то связано ощущение времени позднего СССР. Собственно, понятно, почему – достаточно послушать «…в последнюю осень…», «…что же будет с Родиной и с нами?», «…а она нам нравится, спящая красавица…», «…последним костром догорает эпоха…», «…рожденные в СССР…». У меня тогда появилась идея о том, что наше поколение будет существенно отличаться от всех тех, кто родился (точнее – говоря умным языком, «социализировался») позже (в 1991-м мне было 15 лет). Отличаться своими ценностями, взглядами – потому что мы так или иначе восприняли советские ценности – справедливости, самореализации, отсутствие восторга по отношению к богатству и т.д. И это несмотря на «критику» советской системы со стороны наших музыкальных «кумиров». Поэтому именно мы, как мне тогда казалось, и будем последними «рожденными в СССР» по духу. Впоследствии я, пожалуй, ушел от такой категоричности в определении, как «наших», так и поколений вообще. Но все-таки в любом случае приятно встретить «своих».

1 комментарий:

Рита Изварина комментирует...

Несмотря на то, что в 1991 году мне был 1 год, в свои 17 лет я слушала того же БГ, Цоя, Наутилуса. Шевчуку внимала вообще с трех лет. Что же мне теперь делать? Искать "своих" среди 30-летних или общаться со сверстниками "говнарями" (как сейчас называют фанатов русского рока)?